Я ей...

Я ей говорю: осторожней на поворотах,
Другая мне нравиться, слышишь? В ответ - ни звука.
Она все раскладывает мысли мои по сотам
И еле заметно кладет на плечо мне руку.

Я ей напишу: запомни, я - взрослый мальчик,
Моя жизнь - рулетка, а взгляд - холостой лишь выстрел.
Она улыбнется, прочтет и подумает - мол, обманщик.
И будет права, черт возьми! Эта истина - выше истин.

Я ей закричу: уходи, ну зачем ты пришла, возникла
Откуда? Разрушила мир мой, оставив мне только ветер!
Другая (вот та!) - ушла бы, рыдала, поникла,
А эта смеется заливисто так, как смеются дети.

Я ей прошепчу: мне нужен лишь тот, кто нужен.
Мадам, ну давайте мы все же не будем в ответе
За тех, кого по... Она мне - ты, верно, простужен
И шарф поправляет.

Нет ближе ее на свете.

© Елена Глазева

@темы: Елена Глазева, ссылка на автора

---

Я тут недавно встретила свое прошлое - оно все так же
сидит перед компьютером и у него все те же царапинки на запястье.
Знаешь опять весна, а я снова брошена, то есть все та же -
мелкая, неуютная, солнце в глазах и руки в чернильной пасте.
Время не режет - просто меняет рейтинг,
Вроде бы был ребенок - теперь божок,
Холодно,- плачет,- холодно мне, согрейте!
Только ухватишь за руку- обожжет.
Слушай, до нас ему, в общем-то мало дела,
Так, проходя, морщинку смахнуть с чела,
Знаешь, я даже помолодела,
Снова линяю в гости по вечерам.
То есть бежать, бежать- и всегда на старте,
Вроде бы так старалась, жила росла,
Помнишь, была такая- ни слов, ни стати,
Вот и теперь примерно такой расклад.
Даже не ясно- девочка или мальчик.
А разобраться так и не довелось,
Помнишь ходил дракончик, ночной кошмарик,
Зыркал недобро, цепко из-под волос.
Брызгалась лампа искорками в плафоне,
Ноги росли, плыла голова, а ты
Жил у меня паролем в телефоне-
Те же четыре буквы для простоты.
Слышишь- ее не трогать, она укусит,
Или засадит в горло свою любовь,
Время застало меня на третьем курсе,
Дав мне четыре года побыть любой.
То есть побыть собой. Ну скажи на милость,
Дергалась, трепыхалась- и хоть бы хны.
Ты вот ну хоть чуточку изменилась,
Кроме короткой стрижки в разводах хны?
Видимо, слишком мало тебя пороли,
Мало стучали в темечко мастерком.
Ходишь, запоминаешь его паролем,
Мечешься, забываешь его стихом.
Время не лечит- просто меняет роли,
После спектакля- то же виток судьбы.
Если его набиваешь паролем,
Значит, не сумеешь его забыть.
Что же, не веришь? Радуйся, смейся, спейся,
Мучайся, издевайся, на том и стоим.
Только ты снова щелкаешь по бэкспейсу,
Только он снова сниться тебе своим.

© izubr (Аля Кудряшова)

@темы: izubr (Аля Кудряшова), ссылка на автора

---

Так останавливается время.

Мальчик играет, конечно, в мячик, мальчик от девочек мячик прячет, если найдут эти дуры мячик, бросят в соседский терновый куст. Мальчик ушёл далеко от дома, местность не очень-то и знакома, но по неписанному закону думает мальчик: «Сейчас вернусь». Мячик цветной и живой почти что, праздник для радостного мальчишки, в первом составе у «Боавишты» или, на крайность, у «Спартака». Гол — аплодируют все трибуны, гол — и ревёт стадион безумно, уно моменто, всего лишь уно, слава настолько уже близка. Воображенье ему рисует: все вратари перед ним пасуют, он переигрывает вчистую всех Канисаресов на земле. Он — нападающий от рожденья, через защиту промчавшись тенью, сеет в соперниках он смятенье, кубки красуются на столе. Мяч улетает куда-то дальше, через дорогу, пожалуй, даже. В следующий раз-то он не промажет, хитрый кручёный — его секрет. Мальчик бежит за мячом вприпрыжку, не замечая машину, слишком быстро летящую на мальчишку. В этот момент замирает вре...

Мама готовит обед на кухне, рыбе два дня: не сварить — протухнет, после, закончив, устало рухнет, будет смотреть по ТВ кино. Пахнет едой и чуть-чуть духами, пульт управления под руками, что по другой, например, программе, тоже какое-то «Мимино». Рыба всё варится, время длится, ночью без мужа давно не спится, хочется днём на часок забыться, чтобы ни звука и темнота, только никак, ни секунды больше, нужно успеть на работу, боже, строже к себе — да куда уж строже, слышите, это я вам, куда? Ночью — сиделкой, а днём — на баре, маму любая работа старит, тут о каком уж мечтать загаре, губы накрасить — минута есть. В маму внезапно стреляет током, что-то сынишка гуляет долго, в ней просыпается чувство долга, тяжек, поди, материнский крест. Мама выходит, подъезд свободен, улица тоже пустует вроде, мама кричит, мол, ты где, Володя, быстро темнеет в пустом дворе. Мамы ведь чувствуют, где их дети: что-то не так, это чует сердце, что-то не то, ощущенье смерти. В этот момент застывает вре...

Виктор сегодня почти доволен, утром пришло sms от Оли, Оля свободна: в бистро, в кино ли, это неважно, но мы пойдём. Виктор влюблён, как мальчишка глупый, зеркалу поутру скалит зубы, носит букеты размером с клумбу, ждёт у окна её под дождём. Виктор на съёмной живёт квартире, классно стреляет в соседнем тире, Виктору двадцать, кажись, четыре, молод, подтянут, вполне умён. Вот, на неделе купил машину, планы на отпуск теперь большие, ехать с друзьями в Париж решили, Олю, возможно, с собой возьмём. Радио бьёт танцевальный ритм, Виктор пьёт пиво с довольным видом, надо себя ограничить литром: всё-таки ехать потом домой. Друг говорит: погоди, останься, скоро начнутся такие танцы, Оля заждётся, поеду, братцы. «Оля, — смеются, — о боже мой!» Виктор садится за руль нетрезвым, скорость он любит, признаться честно, медленно ехать — неинтересно, если ты быстр — то ты в игре. Виктор себя ощущает мачо, красный мустанг по дороге скачет, тут выбегает на трассу мальчик. В этот момент замирает вре...

Время застыло и стало магмой, патокой, мёдом и кашей манной, чем-то таким безусловно странным, вязко-текучим, пустым на вкус. Время расселось в удобном кресле, время не знает «когда» и «если», так как все эти «когда» и «если» пахнут не лучше, чем старый скунс. Если мальчишка не бросит мячик, мячик, естественно, не ускачет, мама, естественно, не заплачет, так, отругает, и это всё. Если водитель не выпьет пива, Оля не будет слегка игрива, сложится паззл вполне красиво: жулик наказан, Малыш спасён. Время не знает, на что решиться, вроде не хочется быть убийцей, только надолго остановиться — это неправильно, сто пудов. Там ведь немного, не больше метра, хуже для паузы нет момента, тут уж какие эксперименты, чуть с поводка — и уже готов.

Здравствуйте, дети. Себя устроив в шкуре любого из трёх героев, пишем об этом красивым строем, на сочинение — полчаса. Пишем, пожалуйста, аккуратно, буквы желательно, чтобы рядно, почерк красиво, легко, нарядно, так, чтобы радовались глаза. Мальчик застыл в двух шагах от смерти, Виктор не видит его — поверьте, маме — бумажка в простом конверте, пишем об этом сквозь «не могу». Пишем о том, что ни дня покоя, пишем о том, что мы все — изгои. "Если рискнёшь написать другое — я у тебя в долгу."

© Тим Скоренко

---

Закрывай глаза и считай до ста –
Темнота спасительна и знакома...

Я устала, Господи, я уста...
01, 02... Вызываю помощь.
Я горю, тону, я лечу с моста,
Я расшиблась в сотне чужих аварий –
Объявляй внимание всем постам,
Я уже почти задохнулась в гари...
Этот ветер, ветер-рецидивист,
Он ломает дверь о мои ладони –
Ну, включи сирену, хотя бы свист...
То есть как – пустяк, то есть как – не тронет?
Ты уверен, точно?.. 06, 07...
Все ушли на фронт, разошлись по базам?
Нет, конечно, верю – но чтобы все,
И сейчас, так вовремя, все – и разом...
Сколько там осталось ещё до ста?
Досчитаю, выдохну – станет легче.
Я устала, Господи, я уста...
Снова Моцарт. Ясно.
Автоответ чик.

© Анна Полетаева

---

Когда Стивен уходит, Грейс хватает инерции продержаться двенадцать дней.
Она даже смеется - мол, Стиви, это идиотизм, но тебе видней.
А потом небеса начинают гнить и скукоживаться над ней.
И становится все темней.

Это больше не жизнь, констатирует Грейс, поскольку товаровед:
Безнадежно утрачивается форма, фактура, цвет;
Ни досады от поражений, ни удовольствия от побед.
Ты куда ушел-то, кретин, у тебя же сахарный диабет.
Кто готовит тебе обед?

Грейси продает его синтезатор - навряд ли этим его задев или отомстив.
Начинает помногу пить, совершенно себя забросив и распустив.
Все сидит на крыльце у двери, как бессловесный большой мастиф,
Ждет, когда возвратится Стив.

Он и вправду приходит как-то - приносит выпечки и вина.
Смотрит ласково, шутит, мол, ну кого это ты тут прячешь в шкафу, жена?
Грейс кидается прибираться и мыть бокалы, вся напряженная, как струна.
А потом начинает плакать - скажи, она у тебя красива? Она стройна?
Почему вы вместе, а я одна?..

Через год Стивен умирает, в одну минуту, "увы, мы сделали, что смогли".
Грейси приезжает его погладить по волосам, уронить на него случайную горсть земли.
И тогда вообще прекращаются буквы, цифры, и наступают одни нули.

И однажды вся боль укладывается в Грейс, так, как спать укладывается кот.
У большой, настоящей жизни, наверно, новый производитель, другой штрих-код.
А ее состоит из тех, кто не возвращается ни назавтра, ни через год.
И небес, работающих
На вход.

© Вера Полозкова

@темы: Вера Полозкова, ссылка на автора

---

И он делается незыблемым, как штатив,
И сосредоточенным, как удав,
Когда приезжает, ее никак не предупредив,
Уезжает, ее ни разу не повидав.

Она чувствует, что он в городе - встроен чип.
Смотрит в рот телефону - ну, кто из нас смельчак.
И все дни до его отъезда она молчит.
И все дни до его отъезда они молчат.

Она думает - вдруг их где-то пересечет.
Примеряет улыбку, реплику и наряд.
И он тоже, не отдавая себе отчет.
А из поезда пишет: "В купе все лампочки не горят".
И она отвечает:
"Чёрт".

© Вера Полозкова

@темы: Вера Полозкова, ссылка на автора

---

Предотъездное-2.

...вот пустая квартира. вот вид на садовое, пятый бокал
и неважно чего... при таком-то раскладе - какое кому?
я искал тебя, девочка. или не так. я - искал
не нашел. и осталось лишь пить одному
пить и складывать вещи попарно в пустой чемодан:
будто в ноев ковчег набиваются твари по паре
и от гнева богов, от потопа - бегут в рамат-ган
прикрываясь идеей сиона на ласковой харе.

...бесконечность упреков. раскрытыми дверцами шкаф
постабортно ощерясь ласкается к синим обоям,
книжных полок - увы и увы - поредевший оскал
словно силится кинуть в лицо мне "ну что же такое?"
оставляешь нас? как? на кого? почему? отчего?
отвлекаюсь на gare du nord, заглушаю эфиры
наливаю текилу, моя биография вся от и до
наполняет собой эту слишком пустую квартиру.

... всюду пусто и голо. на желтых обоях цветы.
вот квадратик темнее - мы скалились глупо на фотке,
ты меня целовала, и в ухо шептала мне "ты",
а родители жили тогда в знаменитой высотке...
упираюсь губами в холодный стеклянный бокал,
словно капля дождя он втекает в худые ладони
я искал тебя, девочка. впрочем, не так. я искал.
а уж что не догнал - так и вряд ли тебя кто догонит.

...в позашторье стемнело. пахнуло сиренью, водой...
мой истерзанный дом обесчещенный мнется устало
говорит мне - я так и не понял что было с тобой,
но собрался идти - так иди. и оставь одеяло -

прикрыться. горю со стыда.

© майя_Koffsky

@темы: майя_Koffsky, ссылка на автора

---

злишься. плавишь меня по венам. наши кассеты пихаешь в ящик.
злишься. устало, обыкновенно. думаешь, что знаешь меня "настоящую".
а я тут вплываю в залив дельфиний, соленым морем сжигая веки
а я пираний дразню и ириний и солнцем кожу травлю... ацтеки
меня бы поняли верно лучше, мой шоколад помнит их заветы
а ты же злишься и только учишь меня как успешно сбежать от лета.
терплю раскаты соленых капель: под ними легче никак не чуять
а злое солнце меня как скальпель режет - или читай - врачует
сдирает кожу, что сочно помнит, как я врастаю в тебя упрямо
как ты врываешься осторожно, как разбиваешься о меня, но
море лечит от этих бредней, песок всыпая в отверзтый клювик
и я признаюсь тебе последней, что ты меня хоть чуть-чуть но...

любишь прокуреный плен машинный, куришь бес счета и даже больше
ты признаешься, что поспешила с этим дурацким отъездом в польшу
с этим вот бизнесом, с этим счетом, с этим "пора и прощай и хватит..."
пишешь, что хочешь быть ближе опять. но к черту! я примеряла тебя к платье
ты не по мерке, не по фасону, ты не по моде - ты не под-хо-дишь
я убежала к другой погоде, к лету и морю. все ясно, вроде.

© майя_Koffsky

@темы: майя_Koffsky, ссылка на автора

---

Он устает, конечно, but nothing special,
Молод, а дослужился уже
До вице-
Да, он успешен, конечно,
Он так успешен,
Что не находит времени
Удавиться.

Вечером он заходит, находит столик,
Просит "мне как всегда, но в двойном размере",
Так и сидит один и уходит только,
Если его выгоняет Большая Мэри
Или не Мэри, но Анна
По крайней мере,
К Вере и Сью он относится крайне стойко.

Да он успешен, он, черт возьми, успешен,
Днем бесконечно пашет, а ночью пишет,
Только глаза закроет, как сразу слышит,
Что из углов выходят, как на поверке,
Тотчас все эти армии черных пешек,
Все эти тетки с боками прогорклых пышек,
Те, кого он придумал, стоят и дышат,
Дышат и плачут. Он поднимает веки.

Слышь,- говорит одна - с добрым утром, отче,
Вот - говорит, посмотри, я измяла платье,
Оно мне стоило тысячи дальнобоев,
Один меня полюбил - отпускал в слезах аж.
Папа, - говорит, - я устала очень
Мне надоело быть этой старой блядью,
Этой звездой просроченного Плейбоя
Папа, я хочу на горшок и замуж.

Другой хватает его и кричит: "Всю зиму
Я обивал пороги ее парадных,
Я одевался так, как она просила,
Я уже сто страниц не курю ни крошки.
Слышишь, будь мужиком, не тяни резину,
Слышишь, давай, придумай меня обратно,
И напиши туда, где она простила,
Я ее никогда, никогда не брошу."

Третий говорит: "Вот тебе приспичит,
Тебя прикольнет, порадует, позабавит,
Тебе наверное весело. Мне вот грустно..."

Он открывает пачку, ломает спичку,
С третьей он прикуривает, зубами
Стискивает муншдтук до глухого хруста.

Он говорит: "Хотите мятных пастилок?"
Гладит их плечи, сжавшиеся в комочек,
Гладит их платья, севшие из-за стирок.
Шепчет, касаясь губами холодных мочек,
Я не могу, не могу не могу спасти вас,
Я не могу, не могу, не могу помочь вам,

Я не могу, не могу, не умею, хватит,
Надо было вас всех убивать в начале..."

Жена выходит из спальни в одном халате,
Хмурится: "Я услышала - здесь кричали..."

Он обнимает ее и целует в самый
Краешек губ и тихо легко смеется.
Он чувствует, как внутри у ней сердце бьется.

Мэри они придумали вместе с Анной.
От Мэри ему сегодня не достается.

© izubr (Аля Кудряшова)

@темы: izubr (Аля Кудряшова), ссылка на автора

---

Лытдыбр

Она всю ночь училась своим наукам, каким-то нанайцам, а может быть, финно-уграм. Или другим неведомым языкам. Раз в две недели он входит к ней рано утром стараясь не разбудить ни единым звуком, стараясь не отражаться среди зеркал. Солнце забралось в ее золотую прядь. Первый столичный поезд приходит в пять.
А первая электричка приходит в шесть. Она сопит в две дырочки, нос в подушку. Он напевает, стоит под горячим душем. Хозяйский кот испуганно дыбит шерсть. Она все спит.Так просто спокойно быть с ней рядом, сны ее рассмотреть цветные. Он научился уже приносить цветы ей, но плохо пока умеет их подарить.
А солнце светит во всю неземную прыть. На стенке тень от листьев сквозит резная. Она себя не любит - он это знает и тем еще смешнее ее любить. И убеждать ее, и боготворить, носить на руках по улице - всё без толку. Она работает смайликом в гуглтолке - по крайней мере, любит так говорить. Она всегда говорит и немножко врет, его называет то мужем, то вовсе братом, то клятвы дает на сотни веков вперёд. Да ну ее, Боже мой, кто ее разберет. А кто разберет - не соберет обратно.
Он входит в комнату, небо бьет синевой. Находит ее часы под каким-то стулом. Усталость стекает по гладко выбритым скулам. Он знает, что она уж давно проснулась и просто смотрит цветные сны про него. Сердитый кот когтями диван дерёт, глядит на него глазами цвета металлик. Она спросонья щеки ладошкой трёт.

Он улыбается: "Кто тебя разберет..."
И прячет в карман тихонько пару деталек.

© izubr (Аля Кудряшова)

@темы: izubr (Аля Кудряшова), ссылка на автора

---

Вот этот город. Остов его прогнил. Каменный остров оставшихся навсегда.
Вот фонарей горячечная слюда.
Вот я иду одна и гашу огни.
Вот этот город, нужный только одним.
Вот и вода, идущая по следам.

Вот этот город. Картиночный до соплей. До постоянных соплей - полгода зима.
Сказочный, барочный его филей.
Набитые до оскомин его дома.

Вот этот город, петровский лаокоон. Не по канонам канувший в никуда.
Вот этот город - окон, коней, колонн.
Слякотная, колокольная ерунда.

Я знаю тебя, с математикой ты на ты. Тебе не составит труда эта разность тем.
Гармония безвыходной простоты.
Геометрия продрогших на лавках тел.

Вот этот город, влитый вольной Невой. Непрерывность парков, прямая речная речь.
Сделай мне предложение - из него,
из дефисов мостов, из наших нечастых встреч.

Вот этот город, он не простыл - остыл. Историю по колено в воде стирал.
Расторгни его союз, разведи мосты.
Закончи эту промокшую пастораль.

Радость моя, ты и с музыкой не на вы. Слушай всё то, что он от тоски навыл.
Гордый больной нарыв на брегах Невы.
Даже его революции не новы.

Чем же он жив, чем дорог его мирок? Чем он дрожит под левым моим плечом?
Теплой пуповиной железных дорог,
Сдобренной разговорами ни о чем.

Сдобренной перегноем бесценных слов, недосогретых губ, что тебе еще?
Как он стоит, чахоточный серый слон?
Чем он благословлён, чем он защищен?

Возьми этот город. Вычти центральный район. Отломай со шпиля кораблик и сунь в карман.
Отпусти его в какой-нибудь водоем.
Смотри, как исчезает его корма.

Смотри, как опадает Дворцовый мост, Васильевский опускается в глубину.
Флюгер берет направленье на норд-норд-ост,
Трамвай уцепился колесами за струну.

Вот этот город, косящий на запад рай с Заячьей, Каменной, Спасской его губой
Вот телефонов осиплые номера.
Вот я стою. Да, вот, я взяла с собой

Теплый пакет с батоном и молоком. Я не приду умирать, приезжай пожить.
Видишь, отсюда видно, как над рекой
Лепит туман облаков слоёных коржи.

Видишь, как он заворачивает в края мёрзлое ощетиненное лицо.
Вот этот берег. Вот я жду тебя. Вот я.
Вот драгоценный песок для наших дворцов.

© izubr (Аля Кудряшова)

@темы: izubr (Аля Кудряшова), ссылка на автора

---

Ударение на слоге выше прописной строки
Мишка, спрятанный в берлоге, вам напишет от руки
Ночь под лесом так спокойна, так проста его постель
Равнодушна, как подушка, монотонна, как свирель
Свежесорванного утром календарного листка
Старовыеденных формул о строении желтка
Растворимый серый ежик, что от пепла был рожден
Собирался в гости к другу, да метлою был сметен
Вместе с грустными сверчками и обрывками стихов
Вместе с нотными значками и колонией бычков
Подхватили, закружили и сложили в уголок
Поразмыслив, вокруг кучи очертил квадрат мелок
Встали стенки, села крыша, прилегло к двери крыльцо
У оконца ежик пишет другу Мише письмецо
Миша, может будет буря, может рухнет потолок
Может, зря я растерялся, затерявшись в уголок
Может, завтра будет лето, вторник выйдет за средой
Может, камень обернется родниковою водой...

© Янка Дягилева

---

Это то самое чувство, когда на изнанке век
видится только один человек –
даже больно закрыть глаза.
Это чувство, само себе императив,
это наживо в душу запавший мотив –
душно, будто скоро гроза.

И ты верно и неотступно идёшь ко дну –
это как с сигаретой, ещё одну –
и, конечно же, брошу.
Да хоть снег с утра – да плевать на всё –
ветер никуда нас не унесёт –
лишь остудит до дрожи.

И вот сердце моё, совсем как у Данко – сплошные искры–
и лежит под ногами, и вяло тлеет.

Это чувство умеет вышибить пробки и сжечь регистры –
но счастливым делать, видимо, не умеет.

© alex_stone

---

В глаза стреляет светом, пора проснуться и не цепляться коготками за царство снов. Морфей мечтает, как бы скорей заткнуться: "молчание - верный друг", говорил Конфуций, и ты замолкаешь с ними - не нужно слов. Зачем тебе говорить, кто тебе приснился, из-за кого ты проснулась в глухой ночи? Ты видела волшебную колесницу, тебе тепло улыбался ее возница, только его улыбка тебе горчит. И он тебя умчал по дорогам в горы, загнал тебя на собственный Эверест, ты вздрогнула, ощущая себя Пандорой - еще шажок, еще один грех в опору, еще один гвоздь, забитый в твой личный крест. Шкатулка сохраняет твои пороки, воспоминания-линии на руках. Внезапно появляется тот, высокий, тот, для кого ты пишешь все эти строки, тот, из любви к которому ты до сих пор жива. И линии стираются с рук оковами, срывается голос тысячами октав. Ты рвешься к нему, ты глупая, бестолковая, ты наступаешь на грабли - как будто новые, а он от тебя отмахивается - "пока".

...И ты, извиваясь кошкой, струной взрываешься, четвертый час, на улице - тишина. Ты вздрагиваешь, на мгновение расслабляешься, щелчок-разряд, тебе это только кажется, это простая плата за царство сна. Морфей смеется - что же, попалась в лапы мне? и сжигает тебя своим карим ночным огнем. Конфуций врал тебе, верный твой враг - молчание, в глаза стреляет светом, пора отчаянья...

и ты начинаешь жить
и молчишь
о нем.
© La Vie

---

Месяц - июнь.

Месяц - июнь. Так упрямо звенят аллеи, в парках усталые лица, и ноги - в пыли, мне далеко до богинь, даже до Психеи, в плеере снова твердят, что не тех любили. Я дохожу до конца перекрестка мира, там - ничего, даже нет сигаретной гари, мне не безумно и даже совсем не тоскливо, я знаю то, что другие всегда не знали. Вместе с холодным летом встречать рассветы, пить из горла не-темное, глотать звезды, не задаваться вопросом - с кем ты, где ты и не внушать себе, что еще не поздно.
Месяц - июль. Я бегу по разбросу лезвий, кажется, лопнет нить...ты меня не слушай, я так устала быть никому полезной, я захлебнулась, лежа в дурацкой луже высохших разговоров, твоих ладоней мне не хватает жара, не тех искала, я принимаю дозу ночных уколов и на пустые дни все опять списала. Снова по паркам, дремлет мертвецки город, снова по лицам - нету истерики, нету. Мой ненасытный, мой беспросветный голод рьяным пинком гоняет меня по свету. Вырваться мне бы из плена, а нет прохлады... Пальцы, слова, и снова - считаем звезды. Мне не хватает, а может быть, просто не надо и я тебе пишу, что напрасно, поздно.
Август. Ломает кости и вновь по кругу - кто-то про слезы, а кто-то дождался встречи, я никому не даю ни души, ни руку, мне так плевать, что лишь время отчаянно лечит. Я безнадежно больна этим городом, лето. Взглядом твоим утолить мне жажду - но нет привычки. Бегло ищу всех тех, кто свободен где-то, а под ногами - лишь обгоревшие спички. Ты мне кричишь, тянешь вниз, послушай, мне не к чему этих слов бравурных потоки, ты, несомненно, хороший и даже, лучший, просто ничей и от этого - одинокий. Мне не лечить тебя и не вытягивать в струны - я отойду, только плеер снова потише... Я посчитала - все умерли наши луны, я не люблю тебя. Ты это вновь не слышишь.

© Елена Глазева

@настроение: как же я люблю этого автора!!!

@темы: Елена Глазева, ссылка на автора

---

Камнем в ладонь, кругами в морскую гладь.
Будет ли сладкой боль или мягкой плеть?
Сложно, поверь, ответить и не солгать.
Хочется плакать, значит придется петь.

Камнем в ладонь, за пазуху острием.
Сотни дорог, но каждая - в никуда.
Сколько шагов осталось, куда идем?
Хочется плакать, значит придется ждать.

Камнем в ладонь, зов прошлому: что ж, прощай.
Будет ли сладкой боль, коль остры ножи?
Время водой разъело подол плаща.
Хочется плакать, значит придется жить.

Хочется плакать - значит мы будем жить.

©  Rowana

@темы: Rowana, ссылка на автора

---

Московская молитва.

сидя в кафе на какой-нибудь Пятницкой стрит в московской плавильне
я думаю, думаю о тебе, и трудно остановиться
на улице плачет торговка сердцами, вмерзающими друг в друга
мальчик с цветком на тоненьком стебле, скользящий по льду асфальта
спешит навстречу продрогшей худенькой девочке. жизнь струится
по каждой артерии-улице - в каждый горячий сгусток квартиры
любовь – это ток, это шок, это Бог, что делает нас живыми
так мы лишаемся разума, мы забываем земное имя
прости мя

я в хаосе города, где человечье ломается в человеке
где женщины, не начинённые даром, скупают трёхдневную славу
я здесь как контуженый воин, потерянный в дебрях пустых окопов
но где бы ты ни был, далёкий, мне сладко, если тебе – сладко
меня прошибает горечь, если тебе становится горько
не знаю, как это лечить и чем заливать – слезой, алкоголем
за то, что без спроса вдыхаю твой запах и чувствую нас родными
за то, что иду за тобою по мёрзлой земле ногами босыми
прости мя

© Елена Никитаева

@темы: ссылка на автора

---

Он так смеется... лучисто-ясно, куда там звону от бубенцов,
Он приглашает на бал опасность, с улыбкой глядя в ее лицо,
Он может ночью играть на крыше, затеплив в небе свою свечу,
Бывает трогательным, бесстыжим, и сумасшедшим - совсем чуть-чуть.
Лукавый взгляд, золотая челка и длинный тонко-прозрачный шарф...
Он пишет музыку из осколков, и разноцветна его душа,
Он любит ветер, он дышит морем, оно течет у него в крови,
Но все леса его песням вторят, он хрупко с листьями перевит,
Он ловкий фокусник, но при этом смешно-доверчиво всем открыт...
Он очень любит свою планету, хоть в пальцах может вертеть миры.
Ему летать - это очень просто, он так похож на забытый сон.
Его всегда обнимают звезды, они смеются почти как он.
Он никогда не сидит на месте, он так свободен и одинок...
Но в миг, когда ты с ним рядом, вместе, тебе не страшно и не темно,
Хрустально-нежно цветут бутоны, он улыбается и молчит.

...И хочешь, грея его ладони, шепнуть заветное "приручи".

©  Леди Лайя

@темы: пользователи @дневников, Леди Лайя, ссылка на автора

---

пока ты другим там варишь соленый кофе, куришь или стесняешься снять футболку
я тут упрямо рисую знакомый профиль, узкие губы, лоб под короткой челкой
в ванной дышу на кафель, пишу записки, мол отболело, спряталось, пробежало
мы подпустили прошлое слишком близко, чтоб оно эдак молча теперь лежало

пока ты с другими там примеряешь планы, на Ниццу, Ницше, на "да-да, вот здесь и ниже"
я по стеклу в душевой утекаю плавно, я оседаю на пол, и кафель лижет
меня повсюду, до куда только достанет. и день утекает словно сквозь пальцы жидкость
и я забываю когда уже солнце встанет, что я еще собственно даже и не ложилась.

пока ты чинишь машину, и пишешь хокку, заказываешь пиво себе в спорт-баре,
я пробираюсь по горной тропинке в воздух, и улыбаюсь, мать твою, улыбаюсь,
я научаюсь жить в безвоздушном мире, я открываюсь каждому, кто попросит
я перемыла все что нашлось в квартире, и не разбила. хотя подмывало бросить.

пока ты там злишься, ревнуешь, врешь мне, а так же глупо веришь в чужие сказки,
я написала прозы тебе две простыни, я наварила груды вареньев разных.
я одолела боль свою, оседлала, я отняла у нее по тихому все ее силы
я поняла,что я все могу и надо же? даже вернуться, видишь, не попросила.


© майя_Koffsky

@темы: майя_Koffsky, ссылка на автора

---

Этот май чешет всех под одну гребенку.
Мой любимый мальчик сродни ребенку.
Он дымит – на кухне, смеется – звонко.
Сам себе начальник и господин.
Дни недели летят, мнятся больно злыми.
Так горчит его дорогое имя.
Он влюблен в других. Он и спит с другими.
Но проснуться может совсем один.

Он не терпит иных, непохожих мнений.
Мой любимый мальчик без изменений
Улыбается жестко, по-маникеньи.
И тепло полощится возле щек.
Ему можно не помнить про полимеры
Увлекаться чем-то, не зная меры.
И многих вещей не уметь, к примеру
Положить ладонь на мое плечо.

Мой любимый мальчик – фанат комедий.
Он на сердце высечен, как из меди.
Не хватает Googl’ов и Wikiped’ий
Рассказать о нем, не теряя слов.
Его маковый взгляд не дырявит спину.
Вот бери и вешайся от тоски, ну
Он пока не чувствует, как я стыну,
Разрушитель моих прописных основ.

Вечер льется приземисто и громоздко.
Все нутро мое – вылито, как из воска,
Он умеет своею джинсой в полоску
Совершить лихорадящий в нем надлом.
Узнавать его по мечтам и смыслам,
Незвонкам с утра и контактным линзам
Мой любимый мальчик весной облизан
Так что челка ложится его – углом.

Узнавать его по рукам и маскам,
Теребя кольцо, и рубашки лацкан
Он красив как Бог. Сентябрем обласкан.
Узнаваем в профиль и со спины.
Солнце стынет по радостным птичьим трелям.
Мой любимый мальчик живет в апреле.
Но пока ночует в чужих постелях
И не чувствует в этом своей вины.

© Наталья Озерицкая

@темы: Наталья Озерицкая, ссылка на автора